Твоя поэзия, мне говорят, грустна,
а я другой не верю и не знаю…
Но грусть всегда, мне кажется, светла —
тоска черна, она подводит к краю.
Грусть очищает, как ни странно, лечит
и даже новой силы придаёт.
Спасибо, грусть, — с тобою человечным
мир остаётся. И живёт, живёт…
И — здравствуй, грусть. Тебя я охраняю,
ты — берег мой и тайный образок.
И, всякий раз на время оставляя
тебя, я жду — раздастся вдруг звонок…
Точнее — зов, чуть слышный и печальный,
и вовсе не похожий на приказ,
но он звучит немым напоминаньем,
что жизнь одна — сегодня и сейчас…
2005 г.